Иван Игнатьич ("Капит. дочка")

Смотри также Литературные типы произведений Пушкина

— "Гарнизонный поручик". Кривой старичок в офицерском мундире. Ходил "под шведа и под турку: всего насмотрелся". "И, матушка, — говорит он капитанше: — Бог милостив; солдат у нас довольно, пороху много, пушку я вычистил. Авось дадим отпор Пугачеву. Господь не выдаст — свинья не съест!" "Исполнитель комендантского распоряжения". — "Иван Игнатьич! — обращается к нему капитанша Миронова: — разбери Прохорова с Устиньей, кто прав, кто виноват. Да обоих и накажи". "По препоручению капитанши Мироновой" сидел "с иголкою в руках" и "нанизывал грибы для сушения на зиму". "Держал" "распялив на руках" "нитки", которые разматывала капитанша. Во время приготовления к дуэли Гринева со Швабриным неожиданно "из-за скирда вдруг появился" И. И. "и человек пять инвалидов". И. И. "потребовал их к коменданту и повел их, в торжестве, шагая с удивительною важностью". — Пред нападением Пугачева "вытаскивал из пушки тряпички, камешки, щепки, бабки и сор всякого рода, запиханный в нее ребятишками". — "Пугач пришел". — "Плохо, Петр Андреич!" — признается он Гриневу. Перед приступом, по приказанию капитана, навел "пушку". По уверению Швабрина, И. И. "был в непозволительной связи с капитаншей Мироновой", что, однако, "не имело" "и тени правдоподобия". — "Неутомимый вопрошатель". При появлении Гринева в крепости "своим одиноким глазом поглядывал на него с любопытством". — "Смею спросить, вы в каком полку изволили служить?" — "А смею спросить, — продолжал он: — зачем изволили вы перейти из гвардии в гарнизон? Чаятельно за неприличные гвардии офицеру поступки?" Когда Гринев просил И. И. быть секундантом, "никак не мог понять" должность секунданта; слушал Гринева со вниманием, вытараща на "него" свой единственный глаз. "Вы изволите говорить, — сказал он Гриневу: — что хотите Алексея Иваныча заколоть и желаете, чтоб я при том был свидетелем? Так ли? смею спросить. — Как вам угодно", "делайте, как разумеете, Да зачем же мне тут быть свидетелем? С какой стати? Люди дерутся — что за невидальщина, смею спросить?" — "Помилуйте, Петр Андреич! — говорит он, — что это вы затеяли! Вы с Алексеем Иванычем побранились? Велика беда! Брань на вороту не виснет. Он вас побранил, а вы его выругайте; он вас в рыло, а вы его в ухо, в другое, в третье — и разойдитесь; а мы вас уж примирим. A то доброе ли дело — заколоть своего ближнего, смею спросить? И добро б уж закололи вы его: Бог с ним, с Алексеем Иванычем! я и сам до него не охотник. Ну, а если он вас просверлит? На что это будет похоже? Кто будет в дураках, смею спросить?" — "Воля ваша", "коли уж мне и вмешиваться в это дело, так разве пойти к Ивану Кузьмичу да донести ему, по долгу службы, что в фортеции умышляется злодействие, противное казенному интересу: не благоугодно ли будет господину коменданту принять надлежащие меры". Гринев "насилу" "уговорил" его "ничего не говорить коменданту о замышляемом поединке. И. И. дал слово, но решился от него отступиться". "Василиса Егоровна выведала все" от поручика; заметя, что проговорился, И. И. "закусил язык" и "не знал, что отвечать"; услыша дружественный разговор Гринева со Швабриным, вновь "от радости проболтался". — "Давно бы так, — сказал И. И. Гриневу "с довольным видом": — худой мир лучше доброй ссоры, а и не честен, так здоров". — "Слава Богу, что все так кончилось!" — прибавил он, когда Василиса Егоровна "всем распорядилась без ведома капитана". Когда И. И. вели к Пугачеву, он сказал, повторяя слова Миронова: "Ты нам не государь, ты, дядюшка, — вор и самозванец!" и "повис подле своего старого начальника".